Menu

Любовь Агафонова «Николай Шестопалов. Предместья минувшего».

Вступительная статья к каталогу выставки художника в Государственном Русском музее».

Казалось бы, но сегодняшний день, все художники прошлого известны, строго классифицированы и занимают свои места, определенные временем, аксиомами музейных собраний, коммерческой стоимостью и человеческими предпочтениями.

Такое место, строго отведенное советским официальным искусствоведением, занимает и Николай Иванович Шестопалов. Художник книги, автор замечательных эскизов к советским довоенным открыткам, воспевающих восторженный героический труд рабочих в строительстве неумолимо приближающегося коммунизма.

По немногочисленным биографическим справкам, изумленному читателю предстоит волевой строитель новой жизни, который родился в крестьянской семье Пензенской губернии в 1875 году, в 1922 году становится членом АХР и «участником всех его выставок».

Судя по таким данным, до 45 лет Николай Иванович ни в какой жизни, в том числе и художественной, не участвовал.

 

Николай Шестопалов «Ноктюрн» 1909
Николай Шестопалов «Ноктюрн» 1909

 

Его прошлые биографы умалчивают об образовании, полученном в Художественной школе княгини М. К.Тенишевой, где молодой Шестопалов учился у Ильи Ефимовича Репина.

Репин заинтересовался пробами начинающего художника, пришел в восторг, в другой раз обругал, но начал направлять его путь, во многом сформировав вкус Николая Ивановича.

Илья Ефимович, понимая сложность материального положения и важность обучения для молодого таланта, устроил Шестопалова на железную дорогу и позаботился, чтобы ему предоставили график, удобный для занятий живописью, но позволяющий сносно жить.

Одновременно с обучением в студии Тенишевой, юноша занимается офортом в Императорской Акодемии художеств у профессора Василия Васильевича Матэ, пишет этюды на природе. Первоначальное художественное образование он получил в рисовальной школе петербургского Общества поощрения художеств в классе Дмитриева-Кавказского.

Приняв, как и вся передовая молодежь, идеи революции 1905 года, вместе с Добужинским, Лансере, Кардовским и Чехониным становится одним из основателей журнала «Зритель».

Наступает неслучайный момент в жизни художника, который определяет в дальнейшем его приоритеты. Изначально приняв идею социального протеста, Шестопалов публикует иллюстрацию «Свидание арестанта с женой», где жандарм изображен нарочито гротескно. За это его «не обижали» в советское время.

 

Николай Шестопалов «Маска Пушкина» 1915
Николай Шестопалов «Маска Пушкина» 1915

 

Нетворческая природа и стремление созидать, а не бороться за всеобщую справедливость берет свое. Устав от политических потрясений, в 1906 году он уезжает в Мюнхен, где благополучно работает в студии профессора Г. Книрра.

Отсюда шестопаловское сочетание лепки с контурным пятном — известен «Натюрморт с маской» и другие постановки со схожей стилистикой. Замечательны его «Музыканты» — полная настроения и очень мастерски сделанная работа. Художник передает скомпонованность фигур в движении.

Именно здесь, в Мюнхене, формируется изобразительный язык Шестопалова-художника, вобравшего в себя и русскую традиционно-реалистическую манеру, и немецкую экспрессивную художественность.

Вернувшись в 1907 в Петербург, Шестопалов, таким образом, посчитал свое образование завершенным, по сути не получив системного, и стал работать уже как художник-профессионал.

1900- 1910-е годы — лучший период творчества мастера, когда он участник выставок «Весенней» в залах Императорской Академии художеств, Нового общества художников (НОХ), Товарищества передвижных художественных выставок (ТПХВ), «Треугольник», «Мир искусства».

В круг общения молодого художника входили А. Бенуа, Добужинский, Бакст — те, чье мировоззрение ломало тогдашние константы подхода к искусству, противопоставляя свободу творческих изысканий художника — привычному реализму, в особенности «социальности» передвижников.

 

Николай Шестопалов «Семья в интерьере» 1910-е
Николай Шестопалов «Семья в интерьере» 1910-е

 

Они пропагандировали эстетическое начало в искусстве, предпочитая абсолютную свободу в выборе тем, образов и выразительных средств. Пластический принцип «Мира искусства» — принцип утонченной пластической культуры.

Как типичные представители модерна мирискусники визуализировали эстетику неоромантизма, поэтизируя историю, архитектуру и быт прошлых столетий. Они эстетизировали действительность, стремясь возбудить все общий интерес к искусству прошлого, заботились об охране памятников старины.

Достигали цели, организуя ретроспективу образов королей, кавалеров и дам в париках и фижмах, запечатлевая пышную куртуазность барочных дворцов.

В этой удивительной атмосфере рождаются и шестопаловские образы, но не западные, а ушедшей России. Он с упоением пишет акварели в старом Угличе, изображая классический дом Зыкова, крыши дворца царевича Дмитрия или простой, но такой романтично-старомодный домик купца начала XIX столетия, старую усадьбу, мезонинчик с видом на балкон, откуда вырывается сноп света.

 

Николай Шестопалов «Углич. Дом царевича Димитрия» 1929
Николай Шестопалов «Углич. Дом царевича Димитрия» 1929

 

Художник фиксирует образы ушедшей жизни, потерянной навсегда, но такой манящей, сказочной, изображая архитектуру прошлых веков. Но, в отличие оттого же Александра Бенуа, так любившего Версаль и все «заморское», Шестопалов обращается к картинкам русской провинции.

Здесь и старые «дворянские гнезда», украшенные беседками, из которых, казалось бы, миг назад выбежала барышня в кринолине, а вот и она сама идет, огибая вычурную клумбу.

В 1914 году художник едет в Италию, где он набирается опыта и впечатлений. Сколь удивительны и эмоционально велики эти впечатления от созерцания древностей кватроченто для деревенского мальчишки!

Больше всего впечатлений дали ему Рим, Флоренция, Сиена, Генуя. У Николая Ивановича есть целый ряд набросков итальянской жизни, где среди памятников Флоренции разворачиваются всякого рода политические события.

С упоением молодой художник пишет римские церкви с фонтанами. Они единого тона, в них нет пошлой пестроты, напротив, тон их глубок, архитектура передана объемно, создавая иллюзию материальности.

 

Николай Шестопалов «Ponte St. Trinita во Флоренции».
Николай Шестопалов «Ponte St. Trinita во Флоренции».

 

Генуя, с синими тенями, где сквозь один из домиков пробивается резкий свет, и световые большие массы дают объемную характеристику этой натуры. При этом итальянские зарисовки поэтичны и пронизаны красотой большого прошлого, овеяны духом эпохи, которой художник будет любоваться всегда, находя в прошлом идеал и стремясь передать этот идеал зрителю.

Будь то европейское Возрождение или ушедшая безвозвратно усадебная жизнь средней полосы России. Шестопалов виртуозно меняет свои средства и колористические, и рисовальные в зависимости от стоящих задач, при этом полностью отдаваясь избранной теме.

Улавливание духа эпохи — необычайная способность Шестопалова — зрелого мастера и Шестопалова в начале творческого пути.

С началом революции Николай Иванович возвращается на Родину через Грецию, Турцию и Крым. Сохранились изящные, романтические акварели с изображением фонтанов, татарских саклей и улочек Старого Крыма, словно сошедших со страниц Пушкинского «Бахчисарайского фонтана».

В 1918 году Шестопалов возвращается в Москву, где работает по приглашению Н. И. Фалеева (с которым сотрудничал в журнале «Зритель»), также в качестве художника, в лесном отделе Наркомзема. В это время он живет у В. М. Ходасевича.

Крым, серебристые виды Средней Азии — это сюжеты его картин, написанных в первые годы советской власти. Нельзя сказать, что он ее не принял или, наоборот, целиком поддержал.

Сам о себе он говорит, отвечая на вопрос «Как Вы восприняли революцию?» во время чистки рядов АХРР: «Относился не враждебно, по-обывательски ворчал на некоторые неудобства. Из старых мастеров предпочитаю Веласкеса».

 

Николай Шестопалов «В цехе №2» 1929
Николай Шестопалов «В цехе №2» 1929

 

Художник сознательно дистанцировался от активных социальных процессов в околокультурной жизни страны, уходя в оформительскую работу, иллюстрируя открытки или реконструируя быт прогрессивных писателей и революционных публицистов, корреспондируя свои предпочтения к безопасной классике.

Интересно художник передает русский характер и местность — дух эпохи — через дома, отдельные части парка — в серии, посвященной М. Ю. Лермонтову «Тарханы». Здесь все связано — даже природа соответствует исторической эпохе.

Таким образом он продолжает творить в близкой ему эстетике «Мира искусства», не опасаясь при этом репрессий. Эта серия было приобретена Литературным музеем.

Его также привлекает интерьер, изображая который Шестопалов продолжает традицию русских художников, с тщанием фиксируя площади провинциальных городков и кабинеты людей 1830-1840-х годов. У Шестопалова так же, как и у них, они лишены сюжетной драматики.

Его русское сознание романтизирует, представляет городкам из сказки стены древних православных монастырей — Саввино-Сторожевского в Звенигороде, милого его сердцу древнего Пскова, с белыми, чуть подернутыми мхом стенами, округлыми колоннами церковных порталов.

 

Николай Шестопалов «Пушкин. Беседа» 1920-е
Николай Шестопалов «Пушкин. Беседа» 1920-е

 

Уже будучи зрелым советским классиком, Шестопалов не перестает, теперь уже в стол, писать ушедшую Россию. В это время его поездки сопряжены с хрестоматизацией жизни Пушкина и Лермонтова. Советский гос. Заказ превратился в серию картин ушедшего рая, в декорациях которого литературные классики иллюстрируют жизнь старобытного барства.

Умер художник в 1954 году, оставив после себя не раскрытые странницы своего творчества.

Любовь Агафонова,

Искусствовед, директор галереи «Веллум»

 

 

 

Добавить комментарий